Хотя официальные данные Минобороны о числе жертв военной операции вызывают вопросы (как минимум из-за отсутствия информации по потерям ЧВК и можно предположить, что жертв в несколько десятков раз больше), тем не менее были достигнуты три фундаментальные задачи.
- Разбили и маргинализировали основной оплот сопротивления террористических группировок и поддерживающих их структур, деблокировав важнейшие стратегические рубежи.
- Избежали массированного вовлечения России в войну по образу и подобию Афганистана, тем самым исключив масштабные жертвы и финансово-материальные траты.
- Избежали соблазна прямого военно-политического сотрудничества с США и странами Запада, что позволило приватизировать в сторону России все политические дивиденды от успешной операции.
Любая война заканчивается только тогда, когда победитель навязывает свою волю/правила игры поверженному/побежденному. Поэтому победителем Россия станет только в момент установления военно-политического господства в регионе с разделением сферы влияния и созданием механизма отражения гипотетических угроз и атак. Попытки ретироваться из региона неизбежно вызовут реверс к исходному положению, - сирийское место пусто не будет, желающие всегда найдутся,причем так, чтобы это было наименее выгодно российской стороне.
Поэтому за успешной военной фазой последует этап политического переформатирования, в котором России придется навязать свою позицию мировому сообществу так, чтобы никто не смог оспорить. Помимо этого, необходимо будет как-то стабилизировать регион, как в социально-экономической сфере, так и военно-полицейской части, чтобы исключить эрозию существующих маргинализированных группировок в нечто более консолидированное – дефакто перерождение ИГИЛ.
Если военная сторона России особых вопросов не провоцирует – тут все отлично, то с политическим аспектом все традиционно плохо. Современная России никогда не отличалась сильным внешнеполитическим блоком, позволяющим дипломатическим или (если дипломатия не помогает) силовым методом продвигать или навязывать (если по-хорошему не понимают) национальные интересы. Сколько у России союзников, готовых воевать на стороне России, а сколько союзников, способных защищать российскую позицию дипломатическими ресурсами, сколько стран признали Крым российским? Ноль! Чертов ноль! А сколько российских брендов продвигается на мировой арене? Сколько российских компаний захватывают несырьевых рынки сбыта по миру? Единицы?
Это, как говорится, все, что нужно знать о российской внешней политике…
В силу своего размера, наличия ресурсов и геополитического положения (границы с тремя континентами и 18 государствами!) Россия не может быть вне имперского статуса, отсюда мировая повестка дня не может быть без примата российских интересов. Россия не может быть на вторых ролях. Жизнеспособна и актуальна исключительно реваншисткая внешнеполитическая и национальная доктрина.
Да, нельзя сравнить Россию 2014-2017 с Россией в 90-х или в начале нулевых. Тогда находились в коленно-локтевой и жрали все, что дают без слов и угрызения совести. Сейчас огрызаемся. Это второй положительный момент 2017.
Звериный оскал мировому сообществу показали в 2014 и пока продолжаем в 2017, хотя в России есть более, чем достаточно откровенно невменяемых персонажей с различных политических партий, который предлагают вернуться в докрымский формат и начать со всеми дружить. Такое сказать может либо предатель, либо откровенный кретин. Дружить уже не получить, события необратимые, обратного хода нет и не будет.
Можно только создать новый мир, новую Россию на руинах бывшей государственности вассально-западнориентированной политики, которая приобретет субъектность и способность эффективно отстаивать национальные интересы, парируя все атаки недоброжелателей.
Но это невозможно без национально-ориентированной и консолидированной элиты, без союзников и сильной экономики.
Никто вас не будет слушать и никому вы не будете интересны, если не будет рычагов давления на внешний мир и прочного тыла. Имея 0.2% глобального рынка высокотехнологичной продукции, гнилую компрадорскую элиту, слабую, уязвимую сырьевую экономику структурно 100 летней давности (где минимум обработки и отраслей высокого передела, зато много добычи и низких переделов) невозможно приобрести союзников и сформировать альтернативный центр сил.
Уязвимость заключается в том, что второй положительный момент 2017 года (когда еще держимся и показываем звериный оскал) быстро девальвируется – окажется блефом, если за спиной не будет ни экономики, ни элиты. В дальнейшем диспозиция быстро сделает реверс первого положительного момента 2017 (успешного завершения военной операции в Сирии). Попросту говоря, не удержимся.
С экономикой и элитой как раз все очень печально. Элита ментально все также компрадорская, западно-ориентированная, осваивающая Россию вахтовым методом, а экономика является слабейшей в мире после утилизационных стран (Украина, Греция, Венесуэла) с минимальными структурными сдвигами. Печально даже не это, а то, что не делается ничего значимого, чтобы повернуть вектор развития вспять. Учитывая обстоятельства, в которых находится Россия, темпы трансформации должны быть экстраординарными на всех уровнях по всем эшелонам. В действительности это даже не имитация – это циничное блеяние и мычание с стандартными кричалками «за все хорошее, против всего плохого». Поздравительный месседж 2016 все также актуален в 2017, ничего не изменилось, все по-старому. Учитывая планы на 2018 и следующую пятилетку – ничего и не изменится.
Проблема в том, что мы не можем вечно блефовать. Хотя ни у кого нет иллюзий о текущих кондициях России прежде всего в финансово-экономическом разрезе, но попытка перманентного поиска опора в военных мускулах без прочного тыла в долгосрочном плане является провальной. Я даже не знаю, с какой стороны и с какой силы их должно долбануть, чтобы они наконец зашевелись?
С наступающим 2018! Давайте сделаем его лучше предыдущего! Счастья вам и успехов!
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →